Дивная встреча в Ватопедском монастыре на Святой Горе -- протоиерей Алексей Ястребов. Вспоминание было помещено на Facebook-странице автора 3 октября, 2015 г. 

Слышал о нем в прежние годы от моего друга, отца Александра Агейкина, они дружили - оба тянули диаконскую лямку в кафедральных соборах, служение, кажущееся иным привлекательным и не слишком сложным, на самом деле является тяжелым трудом, требующим знаний не только в области литургической практики, но зачастую административных и хозяйственных навыков, огромной физической выносливости и «обычного» христианского смирения.

Нам довелось познакомиться лично в 2010 году в Москве, и он сразу мне показался легким и светлым человеком. Тогда же батюшка предложил посетить Сан-Франциско, где служил в соборе иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радости», поэтому я ответил что-то совершенно чистосердечное вроде: «нет уж, лучше Вы к нам», тем более, что в паломниках Венеция недостатка не испытывает, и повидаться в наших краях дело вполне естественное. 

Настоящая же и последняя встреча с о. Николаем произошла в прошлом 2014 г. на Афоне. Мы пересеклись в Ватопедском монастыре - он в компании своего сына Терентия, протоиерея Павла Волменского из Сакраменто, а я по обыкновению один. Никогда не ездил на Афон с кем-то, в группе. Первый раз получилось случайно, а потом уже по-другому и не хотелось. Дело в том, что общение со спутниками на Святой Горе, даже самое положительное и познавательное (особенно с «бывалыми»), часто больше рассеивает, хочется побольше сосредотачиваться на своих мыслях и на общении с теми, с кем в обычной жизни пообщаться не удается. Поэтому как ни приятно мне было встретить соотечественников из далекого Сан-Франциско, все же предполагал, что буду действовать по своему обыкновению в одиночку: служба-трапеза-служба-сон-поход по окрестностям-служба и т. п… здороваясь и прощаясь с отцами из Америки.

Уже не помню, во время первого ли нашего разговора (после трапезы и поклонения мощам) или на следующий день, о. Николай, как бы между прочим, объясняя свое появление на Афоне (кстати, первое, а за ним было еще второе, совсем недавно, только месяц назад), спросил меня, знаю ли я об его болезни. Он пояснил: Западно-Американская епархия РПЦЗ соборно молится об его здравии, объявление о молитве за него было опубликовано на официальном сайте, поэтому он полагал, что я мог слышать об этом. Но я ничего не знал, и его слова для меня стали шоком: он сообщил мне, что стадия его болезни терминальная. Опухоль неоперабельна и его врачи отправили умирать…

Каждый приезд на Афон это непременно особая встреча, которая «делает» твое пребывание там, становится главной, хотя важных мгновений там много, ведь Бог говорит с людьми через людей (хорошее греческое – «сочеловек», συνάνθρωπος). Понятно, что твоей главной встречей, кроме личного опыта молитвы, может быть общение с незнакомым тебе прежде человеком, но вовсе необязательно, чтобы он был незнакомым. То новое, что тебе нужно в твоей духовной жизни, та подсказка, подпорка, соломинка подается тебе иной раз и через хорошо известных людей, просто место встречи с этими ответами - Святая Гора. Ну, у каждого по-своему, конечно.

В этот раз я посетил несколько мест, в том числе и связанных с русской традицией, послушал мудрых людей и поклонился и новым святыням, и тем, к которым уже прежде приезжал (сама тысячелетняя твердыня Ватопеда, незабываемое впечатление от Ильинского русского скита, и мой от проникновенных «угадываний» отца Филимона, тамошнего архондаричного, пожелание старца-скитоначальника: καλό παράδεισο! – Царствия Небесного! – только на Афоне, наверное, возможного, скит Ксилургу с первой русской церковью в мире, скит св. Саввы со столетним отцом Симеоном), но главной встречей бесспорно было знакомство с отцом Николаем, именно знакомство, хотя мы знали друг друга и раньше. Обычного желания «сбежать» от компании на этот раз не было. Зато было открытие настоящего величия, реального торжества сознания над бытием, преодоления человеческой немощи и страха. Причем такого, не со стиснутыми зубами, что было бы тоже весьма понятно и главное достойно. Я был свидетелем следования воле Божией и принятия ее во всяком случае. И одновременно отдавал себе отчет, насколько это было страшно - столкнуться с таким диагнозом в его возрасте, периоде расцвета сил, человеку, окруженному семьей, занятому любимым делом…

И тем не менее это светлое выражение лица, которое так и стоит перед глазами. Опять же ясно, что человек, впервые прибыший на Афон, если только попал не случайно, светится в любом случае, то, что его окружает, наполняет и его существо, это скажет любой, там побывавший, но тут-то совсем другое дело, и я все смотрел на него и удивлялся.

А потом стал удивляться еще больше. Безыскусный рассказ о корнях (отец Николай потомок той самой казачьей, харбинской эмиграции, которая после известных событий в Китае перебралась в Австралию и США), о семье, о событиях его жизни выявлял в нем человека в высшей степени простого и смиренного. Но потом все перешло к сегодняшней ситуации, к болезни, и тут он рассказал о том, как он планировал «схитрить» на работе, чтобы его не списывали преждевременно на пенсию умирать, а оставили бы на больничном подольше, чтобы в результате родные смогли выручить побольше средств. Он говорил очень увлеченно, видно было, что его эта проблема очень занимает, и радовался, когда рассказывал, что ему шли навстречу в этом вопросе. Как будто он говорил о себе уже в прошедшем времени, как будто он откуда-то уже со стороны смотрел на эту ситуацию и только переживал, чтобы семья не потерпела убытка…

Отец Николай беседовал с игуменом обители о. Ефремом, и после разговора было видно, как он был рад, хотя подойти первоначально стеснялся, и я попросил переводчика и секретаря, иеродиакона Феодоха, чтобы старец уделил ему немного времени и дал свое благословение.

На другой день (24.07. 2014) мы ездили в монастырь Пантократор, а на следующий – ходили пешком в келью святого Саввы, говорили обо всем, и не хотелось расставаться. После нашего афонского «знакомства» и моего возвращения в Венецию я следил по фэйсбуку за передвижениями отца Николая в его паломничестве по России, куда он отправился из Греции. Главное, что заметил - батюшка очень часто служил, видимо, как только появлялась возможность, хотя передвигался уже с трудом. Это торжественное и светлое выражение лица не покидало его и на фото из России.

Протоиерей Алексей Ястребов -- настоятель храма Св. Жен-Мироносиц, Венеция, Италия. Он выпускник Свято-Тихоновского института в г. Москве, владеет итальянским и греческим языками.

Печатается с сокращениями.